Исследователи из чикагского медицинского центра (Rush University Medical Center) оценили эмоциональный интеллект детей от 4 до 17 лет. Многие дети оказались не способными ответить, доброе или злое лицо изображено на картинке, отличить на видео «деловую» походку от «неторопливо-прогуливающейся», объяснить мотивацию героев рассказа такими словами, как, например: «Она сказала это потому, что не хотела его обидеть».

Дети реагируют на выражение радости и тревоги на лице матери с 4 месяцев, начинают улыбаться в ответ на улыбку и беспокоиться, когда мать хмурит брови. Мамы инстинктивно обучают своих малышей, утрированно демонстрируя эмоции. Причем выражения лиц легко узнаваемы и не зависят от культуры, в которой растет малыш.

Преувеличенные эмоции изображают и детские мультфильмы: расширенные от ужаса глаза или рот, огромная улыбка — все это должно помочь детям понять замысел сценариста. Художники-мультипликаторы рисуют то, что называется в поведенческой науке «ключевые стимулы», привлекая внимание именно к тем образам, которые несут информацию об эмоциональном состоянии героя.

На умении понимать чувства других и выражать собственные базируется социальная компетентность, то есть умение жить в группе. А с помощью оценки эмоционального интеллекта можно понять, почему здоровые дети с высоким уровнем умственного развития оказываются изгоями в обществе сверстников.

Я связалась с доктором Маккейном, чтобы узнать подробности его исследования. Дети по природе склонны разглядывать лица, с возрастом все лучше понимая, что чувствуют люди и как это отражается на их лицах, рассказывает он. Этого навыка лишены, например, дети, страдающие аутизмом: не разглядывая лица, они теряют очень много социально важной информации.

Результаты тестирования эмоционального интеллекта, продолжает Маккейн, совпали с мнением учителей и родителей о способностях ребенка регулировать свое поведение. «Чем лучше ребенок учится социально-эмоциональным навыкам, тем выше родители и учителя оценивают его социальное поведение, способность к кооперации и уверенность в себе. В США и, подозреваю, в других странах 10-13% детей не принимаются сверстниками. Нарушения в общении — это фактор риска для их учебы и психического здоровья».

Как же обычный родитель может понять, что у его ребенка проблемы с общением? Доктор Маккейн приводит примерный список нарушений: «Если ребенок жалуется, что его дразнят, задирают или просто оставляют вне игры, если ребенок часто ссорится с друзьями или жалуется на одиночество, если его не приглашают в гости или не принимают его приглашения — это плохие знаки. Нужно исследовать ситуацию. Возможно, понадобится подробное обучение ребенка социальным навыкам и разбор сложных ситуаций».

C точки зрения этологии детеныши учатся языку своего вида от взрослых сородичей, а не от других детенышей. Взрослые животные заставляют малышей бесконечно повторять ритуалы приветствия, проигрывать сигналы примирения и подчинения. Мы в этом плане не так уж отличаемся от животных, постоянно напоминая детям, что надо говорить тете «здрасте, спасибо и пока-пока». Но если в каменном веке дети проводили большую часть времени под ногами или на спинах у взрослых и росли в разновозрастных группах, то теперь они нередко проводят день в компании тех, кто в лучшем случае лишь немного опережает их по социальным навыкам.