Византийский миф и европейская идентичность

Любопытно. Хотя, местами, путано - на мой взгляд. Местами - очень даже ничего.

...
Давайте подумаем, что знает о Византии средний школьник, заканчивающий нормальную, скажем, московскую школу. Если это не какой-то специально заинтересованный ботаник, то честный ответ один – ничего. Более того, происходят совсем странные вещи. В МГУ на Историческом факультете для историков не читается общий курс истории Византии. Информация о Византии в виде нескольких лекций входит в общий курс истории средних веков. Это при том, что вся наша культура и история своими корнями уходят в византийскую традицию. На фоне этого тотального невежества существуют мифы, причем уже несколько столетий. При этом, мифы – эмоционально окрашенные. В Западной Европе можно говорить о существовании негативного, отрицательного мифа о Византии
...
Византия – это Европа. И это Европа, которую на уровне сознания вытеснили и до сих пор не понимают, потому что вся система понятий и описания принадлежит к другому типу культуры и мировосприятия. Приведу такое сравнение. Это тоже самое, как если описывать икону языком западной религиозной картины. Вы в ней либо ничего не поймете, либо скажете, что это примитивное изображение. У нас до сих пор нет адекватного языка описания и понимания Византии. И многие это чувствуют, что речь идет о чем-то важном, но не описываемом ни в понятиях тоталитаризма, ни в понятиях новой империи, просвещенного авторитаризма. Пожалуй, я на этом закончу.

Это из лекции

И - из обсуждения

...Действительно, Византия проиграла гонку технологий. В ней было мало места для изобретательства и технологического развития. Просто потому, что эта сфера была ей неинтересна.

Борис Долгин: А что ей было интересно?
Алексей Лидов: Существование общества как такового. Понятие социальной гармонии, которое было очень важной темой, головной болью византийских императоров. Система благотворительности, защиты бедных классов. Это проявляется на разных уровнях. Это особая цивилизационная модель, которая не похожа на то, что мы имеем на Западе.

Борис Долгин: То есть, вы соглашаетесь, что Византия – это другое по отношению к Западу. И вопрос в том, как оценивать это другое и относить ли его к европейской цивилизации. Так?
Алексей Лидов: Да. Главный тезис состоит в том, что европейская идентичность невозможна без Византии.

Борис Долгин: А как может быть европейская идентичность, включающая обе идентичности?
Алексей Лидов: Есть европейская идентичность, которая не равна западно- европейской идентичности.

Борис Долгин: То есть, другая европейская идентичность?
Алексей Лидов: Да.
...

...Что же эти русские! Все им давно объяснили, рассказали, что хорошо, а что плохо, а они все равно хотят чего-то другого, не нашего и неправильного. Тут есть очень большая проблема, связанная с нашей самоидентичностью. Но я хотел бы подчеркнуть, что я принципиально не согласен с идеей евразийства, что мы какое-то странное смешение Европы и Азии, «да скифы мы, да азиаты мы». Мне эта идея не кажется правильной и плодотворной. Мы византийские европейцы, которых в рамках определенной традиции лишили нашей идентичности. Кроме того, мы – люди чудовищно необразованные в этой сфере, мы не владеем элементарной информацией, связанной с тем, что составляет основу нашей культуры. Это большая проблема. И для выхода должна быть разработана целая система византийского образования. Надо детей учить понимать этот язык, хотя бы язык икон. Я говорю не о законе божьем, а именно о культурном языке, чтобы ребенку икона не казалась раскрашенной схемой, скучной картинкой.

Борис Долгин: Для вас тождественны понятия «византийский европеец» и «русский европеец»?
Алексей Лидов: В общем, на том уровне, на котором я обсуждаю этот сюжет, наверное, да. Хотя, конечно, есть нюансы и различия. Но для меня русская традиция – это традиция в основе своей византийская.
...