Приснился Шморгену олигарх в профиль. Приснился и скончался, как сказали бы в газетах, скоропостижно. Шморген догадывается: "Надо попугая купить". Бывают же несуразицы!

Вот такие попугаи продаюццо в зоомогозине на Арбате.
А вы говорите "испортили Москву!", "а што сказал бы Окуджава!".

Да то же бы и скозал: "Попка дурак!"

Потомушта этова иму при жызни никто говорить не разрешал. Бывало захочет он крикнуть, а ему - "как вы можете Булат! Вы же совесть интилигенцыйи..." Так вот мучели иво друзья-шестедесятники. Не любили видать попугаев. И природу вапще. А только изгиб гитары тонкой и швейцарский сыр.
Так и посходили сума. Постепенно. Потомушта природа такова не прощает.
И особенно попугаи.

Надо было эсэмэсками общаться, в эсэмэсках много не накричишься.

Вместо олигарха помер его любимый и великий режиссер N. Шморген с раннего утра и пишет Элизе: «Знала ли ты некоего N?» Она в ответ: «Какой такой, не знаю сякого».
К вечеру Элизонька сообщает: «Только что звонил олигарх (такой милый!). Я вспомнила N! Как же, такой творческий, такой творческий!!! Бывало выкрасит сраку Гамлету бронзовой краской, а мы с олигархом восхищаемся глубиной мысли. Я так и говорила, что вот было бы здорово от такого гиганта мысли букеты и духи в подарок получать!»
Шморген рыдал. Наверное, от смеха.

Русская душа огромна настолько, что щуплое тело интеллигентки не вмещает ее. Даже ощипанная бровка приподнимается в экстазе осознания: "Емкость маловата!" Потому интеллигентка решается спастись от чуждой ей безграничности. И Шморген понимающе матюгается: «Бл…дь, Лизка водки хочет».

Собственно так и поставили.

Успех в среде интеллигенции был невероятный.

Однажды Шморген и Ротвейль играли в русскую рулетку.
Подходит к ним Элиза и спрашивает: "Чем занимаемся, мальчики?"
- Да вот. Игра такая. Русская рулетка называетца.
- Фи. Как-то это не рыночно. Не современно... Надо бы на деньги играть.
- Тоись?...
- Ну, кто проиграл тот платит.
Через два хода бац - Шморген проиграл...
- Эй! Братело! А как же бабки?..
"Вот так всегда в этой стране... Все через жопу..." - подумала Элиза, прикрыла Шморгену глаза пятаками да и пошла себе дальше, нести либеральные ценности в массы.

Шморген пошел смотреть невербальную пьесу Ротвейля. В буфете плюнул на туфлю Элизе и чихнул. Ажиотаж поднялся необыкновенный.

Шморгену повезло: на билетах значился самый удобный ряд и место. Едва он уселся между двумя прелестными японками, погас свет. А дальше тишинааа. "От, сцуко!" - выругался Шморген. Слева отозвались вопросом: "Татиба?" Справа чудесный голос пояснил: "Моно рон".
Было темно, потому Шморген просто вспомнил чудесные личики соседок. О, эти умели отводить взгляд в смущении, словно стеснялись собственных грез. Это будоражило нутро, потому что любовь зла. И ладони помимо его воли очутились на бедрах иностранных дам.
Когда дали свет, он снова воскликнул: "Сцуко!" - а отозвалось только эхо. Зал глядел на Шморгена фарфоровыми личиками кукл. Пока выбирался к табличке "Выход", две-три маски разбил, обнажая пустоту. Разозлился и расколотил еще несколько. Характерами не сошлись.

Это клевета, Элиза уже сто лет в театре не появлялась. Она в лазарете Гайдара выхаживает.

Это делает ей честь... Кстати, я тоже за то, чтобы Егор выздоровел и не болел.

Орешек бороздит просторы индий, где гур куры не клюют. Потому что все пророки тама, как пишут в книжках за 25 рублей (и даже дороже!). Получает лекции на смеси исковерканного аглицкого с исковерканным же местным языком. И чувствует.
Съездит раз-другой ни быстро, ни скоро, а зато. Привезет старый сувенир-четки, что пылились между священным коровником и самоучителем игры на банжо. Скажет, что твой поп, будто не ездил никуда – так и растет над собой.

Олигарх заболел поносом. И, как утверждает индийские туристы, сделал этим честь Элизе, потому что своей не сберегла. Поют либерасты… твердят дерьмократы… плещутся утки: слава, слава, слава!

Я тоже присоединясь ко вселенской скорби по поводу поедания несвежих устриц. Понос - проблема головы :0) :0) :0)

Однажды Шморген обнаружил крючок. С виду обыкновенный, как алюминиевая вешалка с облупившейся краской. На такую прилично пакеты с мусором вешать или половое тряпье - старый. Вот только торчит из груди. Шморген почесал темечко и благополучно забыл об оказии. Странное происшествие.