ну тупые.... просто донельзя...

Этика - дама, чья девственность прибывает, когда ее имеют.

А зачем он их так долго водил вокруг бархана? Наслаждался общением. Потом же они все разбежались...

Канун безумного чаепития. В эту пору дороги сходят с ума, превращаясь в паучьи ловушки для путников. А разговоры в ночи при чадных лампадах становятся странными.
- Сети прелестны.
А эхо полушепотом, с придыханием вторит:
- Дх-ааа.
- Мы лучшее украшение сетей.
- Дх-ааа – глухо повторяет кто-то за эхом. – Обтянем скелеты медуз искренностью и творчеством.
В темном окне сереет тропка. Там стоит призрак прекрасной девицы. Великолепный парик сползает, обнажая струпья, покрытые жидкой растительностью. Она проводит по черепу гребнем; слышно, как зубцы скрипят.
- Дх-ааа!
И когда проходит опьянение, многие затыкают уши, потому что тревожно, если собаки завоют среди бела дня.

Канун безумного чаепития. В эту пору дороги сходят с ума, превращаясь в паучьи ловушки для путников. А разговоры в ночи при чадных лампадах становятся странными.
- Сети прелестны.
А эхо полушепотом, с придыханием вторит:
- Дх-ааа.
- Мы лучшее украшение сетей.
- Дх-ааа – глухо повторяет кто-то в углу.
– Обтянем скелеты медуз искренностью и творчеством.
Тёмное окно скрывает подступы к избушке. И уже некто не войдёт снаружи. Да и внутри
не понятно где дверь и надо ли выйти. И эхо всего лишь гуляет от одного угла до другого.
И снова про сеть-паутину что свешивается с печной трубы…
- Медузы а что это такое?
-А это как грибы но только очень скользкие
- Поздние
Там где лампадка вспыхнет ярче видно как вдруг блеснёт белая паутинка свешивающаяся с потолка.
- Кто сегодня дежурный?
- А кто его знает. …
Отвечает за всех Эхо.

Конкретно к тексту что я исказил….Так начало не так уж плохо,
а с того момента что я вмешался так у тебя чисто технические ошибки…так со временем суток…
’ночь-темное-серая’… когда вдруг видны подробности которые вдалеке да в сумерках просто
не должны быть воспринимаемы…а как новое предложение так и новый персонаж собственно которому даже нет возможности проявить себя…и только его объявленная характеристика метит этот персонаж о чём я говорил выше.

Тут грядёт Холуин ...Надоть бы гоглевское ....наверное, но я жанром не владею

Только раз в году открывается брешь между мирами. Только раз в году лучше помнить всех, кто казалось бы упокоился с миром. И лучше помнить добром, а то напомнить могут по-всякому. Такой день.
И всякой нечести, тоже хочется добра, любви и ласки. И раз пошла такая пьянка в этот день вся нечисть тоже готова на все - и все ради добра.
И разве угадаешь, кто стучится в незапертую (ведь бесполезно!) дверь? Ловкач, переодевшийся чертом, или черт играющий роль ловкача в костюме. И разве не лучший способ отпугнуть нечисть - самому прикинуться ею? Да, желательно так, чтоб если не нечисти, так уж самому чтоб было страшно. И все жаждут угощенья. Да так, что если даже самому хочется угощаться, уж лучше угощать, если руки ноги дороги, конечно. А потом даже остается чувство гордости: не съели черти! Вывернулся, ушел, откупился. Или то были не черти? Или не надо было уходить, раз там угощали?
Быть своим в день, когда добро правит миром - опасно. Быть не своим, в этот же день, когда даже нечисть и та своя в доску - опасней вдвойне.
Один раз в году. На этой земле, в этом мире.
Потом появился интернет. ежедневно и круглосуточно.
Так что мы привычные. Хотя это вовсе и не страшно. Потому что - праздник.

И вообще, предлагаю вместо сомнительного Хелло, Винни использовать впредь понятное и приятное Здравствуй, медвежонок Пух!

В приемном отделении у ног Фау присел лысый человек в пижаме и принялся стягивать его ботинки. Миша так сильно удивился, что уставился на бритую голову. Смотрел в десятикопеечную родинку чуть левее темени и радовался предусмотрительности: «Сегодня носки без дырок».
Незнакомец уселся прямо на пол и принялся грызть ногти. «Мои» - уточнил Фау и немножко испугался. Хорошо, что медсестра мило улыбнулась и чуть-чуть успокоила неуверенным голосом: «Он, вроде, не буйный». Всучила градусник и быстро-быстро пошла увольняться, незаметно оглядываясь.
В кабинете доктор помахал стетоскопом и спросил: «Как вам погода?» «Не май месяц» - по простому ответил посетитель, которому его друг, - так показалось врачу, - грыз на ногах ногти. Здесь хозяин кабинета многозначительно замолчал и повернул картофельный нос в сторону единственного окна.
Через пятнадцать минут Фау надоело пялиться на пасмурную улицу. Он решил думать о прекрасном. Про то, как зима пришла, грачи улетели. Про то, как здорово розовощеко стоять на морозе и кормить ворон яблоком. Когда добрался до жирной стрекозы, что ловит собственную тень на волнах ручья, запнулся.
Человек в пижаме добрался до большого пальца. А там ноготь, знаете, о-го-го какой. Не всякий зуб возьмет. Да и прием затянется. Неудобно. Поэтому Фау раздражился. Вскочил и пулей из кабинета. Только и слышно, как ступни по коридору шлеп-шлеп-шлеп.
Доктор? Ничего. Стоял у окна и завидовал беззаботной паре во дворе. Один в очках и босиком, другой в пижаме. Нарезали круги да в сугробах катались. А у него приемные часы до 18.00. Так бы присоединился.

Санитары подкрадись незаметно там, где под тучным небом распластался огромный прямоугольник, содержащий в центре четыре фонтана, служащие одной цели – украшение психиатрической лечебницы. Набрасывая их на бумаге, архитектор стремился с одной стороны следовать традициям, вырисовывая лепнину эпохи возрождения – прозрачный намёк на успешное выздоровление души; с другой, он стремился заполнить вселенскую пустоту внутренней площади. Отсюда вычурная сухость.
Плоскость лениво сопротивлялась. И вдохновенное мега творчество обернулось квадратной прозой газонов. Какое-то время готовый план путешествовал по улицам, оккупировав тубус, и свободно проникал в здания, чтобы открыто смотреть в сытые лица бюргеров, а потом вдруг упал на пыльные полки архивов, откуда незаметно вылился в пригород и застыл, подпрыгнув и окаменев по четырем сторонам, подобно древней крепости курфюрстов. Если обойти кругом (осторожнее у западного рва), казалось, что зодчий пребывал в сомнении: ритмично расчленённый ренессанс или динамично-монументальное барокко?
Гладкая пустыня двора тонула в рассеянном свете. Она превратила бы покой в тревожное бремя, если бы глаз не ласкал сурик черепичной чешуи. Фау умиротворенно вздохнул и прикрыл ладонью зевок, смутивший тихое восхищение: "Вот я пьянь!"

Собрались за столом в кружок чаепитцы. Мониторами друг от дружки загородились и буквенные разговоры разговаривают:
- Погода вот...
- Демократия потому что.
- И овощи подорожали.
- Карнеги виноват-с с Зигмундом. Даже трогательный стишок пришел на ум.
Чтобы всех вас Дейл не мучал,
Подрочи фрейдисткий случай.
Чтоб не мучал Зигмунд Фрейд,
Дейла подрочи скорей.
- Да-а, важный вопрос на повестке дня.
- Что там про овощи?
- Дорожают.
- Американизация!..
Так сидят кружком и жизненные темы трут за истины великие. Потому что погода.

с афтаром.